Про первый класс
Про первый класс
Поднимите руку, кто знает, что самое главное в первом классе. Научиться читать? Это многие к первому классу уже умеют. Не проспать первый урок? Трудно, особенно некоторым родителям. Но и эта проблема не главная. Подружиться с одноклассниками? Очень важно. Но большинство детей с этим справляется неплохо. Сложнее и важнее всего - сделать так, чтобы у ребенка не возникло стойкого отвращения к учебе. Как это сделать, советует детский психолог Лариса Ивановна Розанова.
Самая умная
Вот одна из историй. Девочка пришла в школу прекрасно подготовленная. На уроках ей было скучно: она уже умела и читать, и считать. Учительница была ею довольна. Но мама беспокоилась, видя, что дочка в школе чем дальше, тем больше привыкает не учиться, а валять дурака: пишет кое-как, две буквы пропустила — и ладно, смысл где-то далеко... Мама привела дочку к детскому психологу. При первой встрече девочка сказала: "Ну, я в классе самая умная..." — "Ты, конечно, самая умная, но почему ты пишешь "тигар", когда в учебнике ясно написано "тигр"?
Девочка впервые с некоторым интересом заглянула в свою тетрадку. До конца учебного года раз в неделю вместо школы девочка ходила на занятия к Ларисе Ивановна (в школе не возражали, отличница ведь), а поскольку здесь были уроки индивидуальные, задания сложные, то отличница и старалась, и вроде бы интерес к учебе вернулся. Так что же, вся беда в том, что девочку готовили к школе?
Дурак
Другая история. Мальчик — сообразительный, но очень непоседливый, гиперактивный — к первому классу читать не научился. Первого сентября он пошел в школу, а в октябре маме сказали: "Ваш ребенок останется на второй год". Мама пришла в ужас и потащила сына к Ларисе Ивановна. Ребенок не желал даже подходить к письменному столу, твердо заявляя: "Я дурак, я никогда не научусь читать и писать". Это было главное, что он усвоил за полтора месяца в школе. Хитрая Лариса Ивановна спорить не стала, только спросила: "Ты когда-нибудь видел взрослых, не умеющих читать и писать?" Честно говоря, в наше время такое бывает. Но мальчик из интеллигентной семьи ничего подобного не видел и ответил: "Нет". "Ну, вот, — сказала Лариса Ивановна. — Значит, все научились, и дураки тоже". После этого начались занятия. Во втором классе (уже другой школы) мальчик учился, в общем, благополучно.
Первая несвобода
Понимаем ли мы, насколько тяжело может быть в школе нашим первоклассникам? Даже если учительница хорошая, даже если программа занятий интересная и на уроках происходит творчество, а не вдалбливание правил. Все равно первый класс — это трудно. Для многих это первая встреча с непреложной обязательностью: прямо сейчас и только здесь, сорок пять минут подряд, сидим тихо за партой, читаем эту книгу, рисуем палочки в этой тетрадке.
Так и никак иначе. А многие и в детский сад не ходили и, придя из любящей семьи в школу, впервые столкнулись с системой, которая (в отличие от родителей) не подстраивается под них, а жестко требует, чтобы они подстроились под нее. Столкнулись с критикой, в том числе резкой, а то и просто обидной и не всегда справедливой, которую нельзя оспорить: не дадут слова. Для многих детей первый класс — это еще и первое "контрольное" сравнение себя с другими. Не просто, как во дворе, сегодня я тебя обыграл в вышибалы, а завтра ты меня. Каждый день в официальной обстановке тридцать человек делают одно и то же, и всех оценивают: кто лучше, кто хуже.
Выдающиеся успехи
Как-то раз, в начале учебного года, обратилась мама ученика-первоклассника: мальчик не хочет ходить в школу, каждое утро — истерика. Ребенка спрашивают: "Тебя учительница обижает?" — "Нет". — "Не нравится на уроках?" — "Нравится". — "Дети как-нибудь обидно обзывают?" — "Нет". — "Так в чем дело?" — "Не пойду, и все". Лариса Ивановна, слово за слово, помогла маме найти ниточку, за которую можно ухватиться, и вот что в конце концов выяснилось. Первого сентября ребенок шел в школу с твердой уверенностью, что он должен быть по всем предметам лучше всех. А когда стали учиться, он оказался "четверочником". Стать сразу лучше всех не получилось, и первоклассник решил: "Я хуже всех". Плакал по утрам, не желая идти туда, где он "хуже всех"...
Мама потом признала: "Наверно, это мы, взрослые, виноваты. Сами не заметили, что настроили его так. Хотели от ребенка сразу выдающихся успехов". Выход был найден: мальчик стал заниматься настольным теннисом и там наконец добился своих выдающихся успехов, которыми не могли похвастаться одноклассники. С комплексом было покончено. Ребенку повезло: ему досталась любящая, внимательная мама, умеющая признавать свои педагогические ошибки, и редкостная школа. Множеству первоклассников каждый год везет значительно меньше, и школьная система оценок в кратчайшие сроки буквально несколькими словами, как злой волшебник в страшной сказке, превращает их в пауков и лягушек: был шустрый малыш — стал "дурак"; со скуки вертелся на уроках, потому что быстрее всех справлялся с заданиями, — стал "хулиган и двоечник"... Это опасность еще куда более грозная, чем то, что ребенок проникнется отвращением к учебе: он рискует проникнуться неприязнью к самому себе и ко всему белому свету, причем на долгие годы.
Увы, не в наших силах быстро изменить существующую систему образования. Вряд ли она избавится от своих пороков раньше, чем нынешние первоклассники окончат университет. Поэтому наше дело сегодня — "разуть глаза", как говорил мой любимый школьный учитель рисования, и внимательно смотреть на своих детей, идущих в первый класс. Не прозевать их трудности, быть готовыми им помочь. Помочь сделать математику и сложить ранец. Помочь поверить, что жизнь продолжается, в ней по-прежнему есть место велосипеду, кино и яблочным оладьям.
